Сказка про охоту на будущее

	Автор: Бусинка 0
Чем чаще Вы делитесь стихами в соцсетях и блогах, тем больше Вас читают!

Опубликовано Бусинка в Пнд, 04/03/2013 - 22:38

Принцы- сыновья шаха: близнецы(32года): Джалиль (великий) и Джавад (щедрый, великодушный) в походе; 1-й старший из оставшихся(30лет) – Ареф (мудрый); 2-й старший(29 лет)-Джахангир(завоеватель мира); 3-й старший(26лет) - Навид(обещание, добрая весть) - женаты

Трое младших: Кабир (большой-23года), Сейд (принц наследник - 21год), Сафуан (крепкий камень, гранит, чистота, здоровье - 17лет)

Принц птица-Хомайюн (царский, счастливый – возраст соответствует примерно 13 годам)

 

 

1.

Скучает шах, в камнях и золоте года купая.

Полно в конюшнях тонконогих лошадей,

народ послушный, плодовитый, а судьба слепая

встречает шаха ласково при утренней звезде,

и день хорош, и вечер празднику подобен:

прекрасны жёны, любят сладко и нежны,

с любой он силу мужа проявить способен,

и даже слушать в сердце голоса  весны…

Пусть реже, но такая цель недалека:

неискушённых покупать нетрудно,-

купить бы молодость и силу на века…

Чтоб чувствовать желание, и утром

шутя взлететь в седло и с ветром ускакать!

Скучает шах, в который раз рассеянно глядит

на дивные узоры сводов и рисунок плит.

“Пожалуй,- мысль ему ленивая пришла,-

любимого и младшего из сыновей женить пора.

И этим утвердить себя среди других земель…”

Велит позвать к себе он взрослых сыновей.

Не все явились: старший уж погиб,

два близнеца в походе к дальним странам,

осталось шестеро, из них женаты три,

два непутёвых с  младшим - неженаты…

 

- Отец, мы собрались и слушаем с почтеньем…

Шах пристально на каждого глядит:

сын младший, Сафуан, прекрасней без сомненья,

и волос подбородок не по возрасту пушит…

- Сыны мои, я не хочу обидеть никого из вас,

любимы мною все, и потому сегодня же решил

женить трёх младших на царевнах из соседних стран.

Направлю я гонцов за девами прекрасными тотчас,

как высоко с горы добычу к ужину мне пристрелить

сумеете, попав ей в глаз, но пусть иных не будет ран!

И принесите мне, как подтвержденье взрослости своей.

Гонца с письмом пошлю туда, где много дивных дочерей …

 

Три сына, поклонившись, вышли с разным настроеньем.

Недружны были меж собой, но преданны отцу…

 

2.

Кабир был старшим  по годам,  угрюм и неуклюж,

всё в жизни подвергал проверке и сомнению,

мечтал о троне, только чаще вспоминал про ужин,

но выразить отцу протест иль мнение не смел…

Среди камней он у тропинки горной подстеречь решил

козла проворного с расчётом - не потратить лишних сил.

 

3.

Сейд,  средний из троих, слыл хитростью отмеченным  особо,

решил лишь до озер в горах дойти. В легенде древней говорится,

что иногда  охотиться на рыбу туда летит  большая птица.

И принц решил её на взлёте подстрелить, - пусть лазят братца оба

по горам, ему ж с победой будет проще первым воротиться…

 

4.

Был Сафуан с лет малых не в ладу с терпением.

Стремительно взлетая вверх по видимым уступам,

гнездо орла  он разглядел и острым зрением

в нём кладку  золотом сверкающих яиц.

Принц подобрался ближе  караулить птиц…

 

5.

Так трое братьев затаились  по укрытиям своим.

Замечен был козёл, и старший выстрелил из арбалета,

стрела насквозь пробила шею. Душа звериная с приветом

взлетела к небесам, а тело падало и билось, вслед за ним

кровавой  нитью по камням бежала Смерть, как жертве милость.

Был старший горд своей удачей, спешит с кинжалом узкою тропой

добычу взять, но слышит над собой шум взмахов мощных крыльев:

огромная, невиданного оперенья птица ему готовилась дать бой

за горного козла. Cебя не помня в суматохе  пыльной,

про испытанье  и награду позабыл Кабир, от  схватки

в страхе устремляясь вниз и небо оглашая жалким воем.

 

6.

Сейд терпеливо ждал. Искрилось озеро  от прыгающих рыб,

в кустах пичуги песни пели, и им внимали облака и глыбы,

что сторожили берега. Пейзаж  к охоте не располагал,

и в ласковом покое средний брат тихонько задремал…

Тень скрыла солнце, смолкли птицы, проснулся принц от тишины.

Создание, подобное орлице, но столь могучее, - кровь в жилах стынет,-

над озером кружило в переливах света от собственного оперенья.

Тут участь царскую свою беззвучно проклинает  средний…

Дрожащими руками заряжает арбалет,

вот  острый слышен свист - стрела пронзает свет…

И дикий крик заполнил мир, и, вздыбив  воды, закружил в горах.

Крылатое созданье взвилось, роняя перья, облака порвав,

но… выровняло свой полёт и унеслось за белые вершины.

Лишь чуть светились перья цвета жемчуга у берега сквозь тину…

Шатаясь,  Сейд побрёл обратно, предвидя  недоверие двора.

 

7.

Меж тем смышлёный младший, Сафуан, от нетерпения сгорая,

свой арбалет нацелил прямо на гнездо. Вот странное свечение

все тени от уступов поглотило. Увы,  от света таял  миг везения:

стрелять, оставшись незаметным, -  не будет и полшанса  на удачу…

Летела птица тяжко, клёкот боли, скорее схожий с женским плачем,

смутил охотника,… он равный предпочёл бы поединок с птицей той,

но  разглядел стрелу, вонзившуюся в спину, и перьев потемневший слой

вокруг  раненья. Вот, наконец, огромная орлица пала на уступ с гнездом.

Сквозь скорлупу светящихся яиц увидеть юных  дев теперь возможно,

и  вскрикнул  в восхищенье царский  сын, забыв про осторожность.

А птица, обернувшись женщиной высокой, казалась спящей вечным сном…

 

8.

В печали выбравшись к дороге, Сейд  ждущих слуг едва спросил:

-Что, с пойманной добычей кто спешил?- как видит: без трофея  тоже

Кабир едва переставляет ноги, весь в синяках и без кинжала в ножнах…

Завидовал всегда ему брат средний – его невозмутимости и весу, сам же хил,

с оттенком серым кожи, он зависть с ревностью топил в науках сложных,

в чём преуспел. Отец терпел его причуды, и на охоту редко приглашал,

но в тайне Сейд себя тренировал в стрельбе на меткость в уголках

 безлюдных. Цель поражать в турнирах стал так часто, что уважительно смолкал

 при виде тощего нелепого подростка всякий смех. Отец же взгляд приветливый бросал…

 

9.

Обнялись братья нехотя при слугах и удалились друг о друге всё узнать…

Договорились обо всём, как есть, сказать, коль Сафуан с удачей во дворце.

А если  нет, то приукрасить битву со свирепой птицей: как им пришлось спасать

от смерти Сафуана, как  ранили орлицу, как  удалось в когтях ей брата

унести … Затем с печалью надлежит перед отцом склониться виновато.

У врат дворца их ожидали, - крик страшный, дикий слышали везде, молчали,

пряча взгляды, не очень веря в смелость  принцев… Рдели стены главной залы

от факелов, где шах с задумчивостью странной их вопрошал обоих сразу.

Прослушав весь рассказ про бой, про похищенье сына, он явно вздрогнул  в месте

сказа том, где Сейд попал стрелой в крылатое созданье. Взглянув на  перстень,

сыновьям кивнув  без слов, вздохнул шах тяжко, с  трона встал и молча удалился …

Смешались в чувствах принцы, так необычным поведение отца им показалось.

Страшась по утру  брата возвращенья, гадали, сколь сумели спрятать нерадение

за ложью. Но тут другая новость  всех повергла в дрожь:  шах, не проснувшись, умер,

и лекари провозгласили, что сердце лопнуло, как  рвутся на тамбуре

струны, - мол, о любимом Сафуане  весть так повлияла на отца. До сумерек

спор принцев длился: а звать ли из похода близнецов, но к ночи выслали гонца.

 

10.

Сын младший, Сафуан, стремительно карабкался к уступу в надежде ту стрелу

извлечь, и положить бальзам на рану,- его на случай  крайний с собою каждый  брал.

Вот, наконец, он прыгнул в круг гнезда невиданных размеров и поразился тут теплу,

в котором семь яиц лежали, шесть в рост его и малое одно, и мягко все мерцали

чудным светом золотым. Ступая бережно средь них, добрался он до матери лежащей,-

видна между лопаток  царская  стрела. Он метку брата увидал, из-под неё дрожащей

каплей света кровь медленно текла, и  женщина, почти нагая, не шевелилась, но дышала.

Принц подобрался к ране, доставая нож, …но что же это?- В мгновение  обратно птицей

женщина вдруг стала, взмахнула крыльями… и - снова в человеческом обличье…

так на глазах  у юноши меняясь быстро много раз,  в предсмертной судороге  птичьей,

она его крылом чуть не смахнула. Отчаявшись, воскликнул Сафуан:

- Не трать так много сил! Замри, дай осмотреть мне рану!  Останься кем-то хоть на час!

Доверься мне,… твоё раненье не смертельно! Не причиню тебе я зла!

 

Лик женщины сквозь перья проступил, но, крылья распластав, как птица замерла.

Принц,  быстро делая надрез, извлёк стрелу, на рану положил бальзам.

Меж тем, заснуло небо, горы кутались во мглу, и  юноша  решил остаться там…

 

 

11.

-Здесь, в яйцах, сёстры твои  дремлют, а в малом – брат тебе, - открыв глаза, сказала

Птица. -  Твой батюшка – мой муж, ко мне явился в мир тысячелетие назад через завесу

между двух миров. Там я была царицей, днём в птицу превращался он, а ночью мужем

становился, но часто покидал меня, спеша сюда.  За ним бросалась вслед, быть нужной

стремясь везде, но становилась здесь я птицей, лишь ночью прежней и желанной для него.

Мне тесен мир ваш и жестоки ваши лица, я улетала рано, на рассвете, чтобы не видеть никого…

- Позволь, но время? Люди долго не живут! – Принц, завороженный словами, был изумлён.

- Жизнь, как минута тут, а там для вас мы вечны. Вы быстро старитесь, жизнь ваша - сон,

иной уклад вам не представить, вот почему к нам переход на ваших картах не отмечен,

но умираю тут и я… И он умрёт. Не объясняя всё, скажу короче: между мирами есть закон.

Молю тебя помочь царевнам  выйти из скорлуп, не сотвори обиды моим детям. Нельзя,

чтоб сёстры твои путь в наш мир забыли, но брат твой – человек и здесь остаться  сможет.

Туда со всеми, даже повзрослев, ему спешить не надо, птицей жить ему  там будет сложно.

Ты добрый юноша, будь осторожен, когда решение найдёшь…- царица издала последний стон…

 

Меж тем восток светлел, всё меньше золотилась  скорлупа, орлица исчезала, лишь перьев

несколько осталось, вслух клялся Сафуан, что просьбу выполнит и слову будет верен…

 

12.

На утро дня другого в спальне шаха нашли таинственную дверку,-

ларец причудливый, весь в жемчугах, в просторной нише находился.

Но ни один из связки найденных ключей не выдержал проверки,

и пыткой было мучиться всем принцам от бесплодности стараний

справиться с замком, как вдруг на голос младшего он сам открылся…

Ничуть не удивившись возвращенью Сафуана, все бросились смотреть,

как шахскую  печать на свитке ломает главный казначей,

и замерли в нетерпеливом ожиданье, веля немедленно прочесть

отцово завещанье, хоть  кругом собралось всех  братьев  только шесть.

 

Две строчки странные несли неясную и колдовскую весть:

«Тому из всех сынов моих во власти первым быть,

кто собственною кровью сумеет птицу накормить…»

 

13.

- Отец оставил нам загадку, но нам ли, принцам, птиц кормить?-

Ареф, как самый старший из женатых начал: - Кровь цедить

для птиц неведомых и ослаблять себя? Кто знает больше нас самих,

как ценна кровь наследных принцев, пусть даже плоть терзает гриф

или орёл, но неживую… Пусть наши  братья от границ нескоро подойдут,

но ужаснутся и они такому завещанью,…не лучше ль этот труд

правления страной принять по старшинству, по силе и умению?

- Я помогу расшифровать, - промолвил Сафуан, - и день тому  назад

не знал бы я причин такого указанья. У нашего отца была жена –

магических земель прекрасная царица,

но тут для всех она была волшебной  птицей…

- Той самой ослепительной,  которую я ранил?

- И той, которая внезапно и жестоко на меня напала?

- И все легенды озера о том создании?

- Да, и она с рассветом умерла, хотя пытался я немало

помочь ей исцелиться.  Осталось семь яиц в гнезде,-

её и шаха дочери, наш брат в одном из них там есть.

Каким неведомым путём в том мире батюшка наш оказался,

но птица там была в обличье женщины прекрасной, он…задержался.

 

-Ты говоришь, что в яйцах тех птенцы? Ну что ж, птенцов накормим кем-нибудь.

Но это не решит задачи нашей. А лучше б нам с уступа всех столкнуть,

забыть про птиц и выбрать шаха, поклясться в верности ему…

- А лучше яйца съесть, и я уверен, что вкус такой мы не забудем…

- Но там не птицы…девы! Прекрасные, как сказка поутру!

Моя задача – возвратить их в  мир родной, так мать меня просила,

а мальчика оставить здесь. Но как и где найти  тот путь и силу…

- Поверить в этакую сказку невозможно,- принц Джахангир заговорил,-

-Ты, Сафуан, хоть и любимец общий, но  с детства - фантазёр,

не стоит даже проверять уступ… А впрочем, можно волонтёров

послать, но я–то не пойду.  Каких размеров были б эти девы,

коль птица столь огромна по рассказам. Нашей древней власти древо

должно цвести, корнями проникая вглубь и вширь страны.

Важней гораздо нам начать немедленно совет закрытый,

как только близнецы Джавад,  Джалиль  вернутся  с дальних битв…

-Что ж, время у меня немного есть, отправлюсь я опять на тот уступ,

и буду наблюдать, чем чудо обернётся,…но надо с мудрецами тут

мне посоветоваться, вдруг отыщется тот свиток,

который путь мне в ту страну поможет подсказать.

 

14.

И самый младший принц  всех мудрецов велел собрать,

но те  качали только головами, иные даже улыбались.

Никто из них не ведал, где могла бы такая карта сохраниться,

никто не помнил, чтобы шах путь пролагал себе в такие дали,

чтоб в летописях долгое отсутствие его могло б не отразиться.

Нет, не было того! Да, были свитки с описанием огромной птицы,

но мало ли существ  волшебных можно встретить высоко в горах?

Историю, поведанную младшим принцем, они тот час готовы

вписать туда, где собирают  всё  о разных странных существах…

 

15.

И Сафуан решил отправиться к уступу. Верный слову,

сидел он долго, размышляя, у гнезда, между тем, в горах

смеркалось, и вновь прозрачна скорлупа, но девы там не спали!

Тянули руки к принцу, улыбаясь, и,  казалось, будто  ждали

в неведении наготы чудесной, что он их вызволит. В бессилии

своём, в отчаянье острейшем душа у принца  зарыдала.

И он бежал обратно, решая брать провизию, одежду, слуг,

чтобы помочь освободиться царевнам-сёстрам от скорлуп.

 

16.

А во дворце прощались с шахом, тоскливо вдовы плач свой выли,

печально дети обступили гроб,   народ, собравшись у дворца, молчал,

гадая, будет что?- по городу полз страх: уж сорок лет, как пылью

покрылась память о вражде в борьбе за власть. И искренним начало

всеобщей скорби обернулось с утра для каждого, - любим был шах…

Но выбрать мудрого средь тех, кого в наследии оставил он,

предстало сложною задачей при кратком завещании таком.

Так неужели о днях сытых  теперь мечтать придётся лишь во снах?

 

17.

Принц младший тихо проскользнул в свои покои,

велел позвать к себе надёжных крепких слуг, собрать

одежду женскую, мужскую, снедь в узлах, верёвок и с собою

оружие для всех на случай, коли сестёр придётся охранять…

И незаметно, чрез подземные ходы он вышел за пределы

дворца и города, спеша к гнезду, пока тьма горы не одела.

 

18.

Прощание у гроба  длилось, как вдруг гонец от братьев-близнецов

ворвался в залу, весть страшную неся: погиб один из них,

другого, раненого насмерть, везут к дворцу, в полдня пути,

и могут не успеть, так изуродован в бою он телом и лицом,-

то бились принцы с птицами, подобными огню и  вихрю.

Гонца все братья обступили, и прояснилась страшная картина…

С победой братья возвращались, границы царства укрепив достойно,

и тут в горах случилась непогода. Но войско обнаружило пещеры,

где все благополучно спрятались от бури (принцы - в лучшей)

и верили, что буря скоротечна.… Джавад  по коридору  углубился,

как вдруг в одной из стен как будто бы портал из света приоткрылся.

Джалиль  вслед брату  поспешил, но тот прошёл сквозь марево свеченья.

Минутой позже выскочил оттуда весь избитый, за ним, как тени,

две птицы хищные в волшебном оперенье прорвались и терзали

несчастного и клювом и когтями. Огромные, едва в пещере умещаясь,

они его на части разорвали и, оглянувшись, кинулись на брата.

Опомнившись, тот воинов призвал, мечом пытаясь защищаться.

Оружием стращая, всем удалось отправить птиц в портал обратно…

Джалиль жестоко и смертельно ранен был, он повелел  к отцу

себя и брата отвезти, но прежде доверху пещеру заложить камнями…

 

19.

Рыданья ужаса волной катились по дворцу, а братья поспешили,

вскочив в седло,  навстречу  по дороге долгой, взяв лекарей с собой

и колдуна, что смерть сумеет чародейством замедлять…Вершины

гор уже серели в розовом закате, когда  откликнулась на зов трубой

процессия печальная издалека.  Джалиль в  повозке первой и пока  живой,

весь в лихорадке бредил и метался. В другой повозке под плащом атласным

растерзанный Джавад. Молчали все. Колдун слуг  отодвинул жестом властным

и в воздухе знак сложный начертал. Принц успокоился, заснул как будто ровно,

но вдруг открыл глаза и братьев подозвал. « Те твари огненные…»-

начал он, но застонав, закрыл глаза, потом как будто вздрогнул и

чуть слышно продолжал: «Звучало в  птичьих криках имя шаха, словно

проклятие на род они нам слали. Неужто наш отец их знал? Ему сказать…»-

Джалиль  прервался, заметавшись в забытье. Омыли лекари  лицо ему и плечи.

Колдун с поклоном к принцам обратился:

- Не вынесет Джалиль пути, хоть десять раз меня казните!

Смертельны, как я вижу, клюв и  когти птиц:  тут раны мечены

гниеньем. И колдовство не мира нашего - иного, его мне быстро не постичь.

Клянусь найти причину  странных бед  и горестных событий!

 

Длинна обратная дорога,  ночь пришла, и  смерть явилась к раненому  лично.

20.

А между тем, принц младший, Сафуан, добрался до гнезда, где сёстры ждали.

Там слуги  увидали, оробев, огромных шесть яиц и малое одно, и в сумерках светились

чудесным образом они. Вновь силуэты стройных дев внутри всё более заметны стали.

Принц указал  на трещины в яйце и, вбив кинжал в одну из них, нажал. Вдруг крылья

изнутри всю скорлупу  разъяли, и вышла птица, тут же девой обернувшись.

Кинжалы мигом  вбиты в трещины яиц других, и вместо птиц  шесть дев нагих

стояли в золоте струящихся до пят волос, прекрасны, как богини. Восторг  и ужас

всех сковали. А девы юные, не понимая наготы своей, просили жестом есть.

Достав плащи, принц каждую укрыл от взглядов, затем велел готовить снедь.

Царевны  лишь мотали головой и на колени встали. Принц  вздрогнул, туже

затянул рукав, извлёк кинжал и приготовил чашу. Надрезав руку, крови нацедил

и сделал знак о том же слугам. Но те отпрянули и спрятались за валуны. И Сафуан

ту чашу подал первой деве сам, не думая, что будет делать, когда пустою станет чаша.

С поклоном дева отпила глоток и сёстрам отдала. Так каждая, отпив, передавала дальше,

пока осталась капля лишь. Последняя сестра на малое яйцо её слила и зашептала

что-то ласково и нежно. Оттуда смех  раздался звонкий – будто бы  дитя лет малых

радуется шуткам. Между тем, вся сброшенная скорлупа заметно потускнела

в своём свечении, и мрак ночной к гнезду приблизился вплотную. На камни сели

девы  и  указали принцу на ветки из гнезда: сложить из них костёр. Тут слуги осмелели

и быстро выполнили просьбу, лишь зажигать остереглись – от принца ждали знака.

Вот дева первая, вздохнув, направила свой  выдох огненной струёй, и красным маком

затрепетал огонь обычный, расцветая букетом жарким под столбом пыльцы из искр.

Так ждали утра в разговорах о стране далёкой, ещё которой сёстры видеть не могли,

но удивляли знаньем, восхищая брата. Поведали они о двух влюблённых и о риске,

с которым каждый рвался в чуждую ему страну на встречу, хоть внешний вид делил

им время пополам, крадя так много лет из жизни. А малое яйцо, как сонное дитя,

лежало тихо, будто бы от сказки задремало. И слуги крепко спали.  И, казалось,-

сама счастливая Луна сидела у костра, заслушавшись своих детей. Рассвет, кладя

свой поцелуй на щёку неба, спешил  развеять чары ночи. Зевая, солнце встало.

 

21.

Как только мрак уполз с уступа, и сверху распахнулся вид на мир привычный,

царевны  обернулись птицами большими: поменьше матери, но выше  Сафуана.

Вкатили вместе бережно на плащ яйцо седьмое. Слуг не зовя, принц  лично

расстелил себе другой, посередине сел, а  птицы  плащ схватили за края,

другие - ткань с яйцом, и вверх  взлетели все, спеша, пока червонный слиток

солнца не растёкся в диск.  Проснулись слуги. Скальный выступ в предрассветном хладе

безмолвием омыт: ни птиц, ни господина, ни яйца,… лишь скорлупа одна лежит.

Испуганные люди устремились вниз, надеясь в городе со страхом сладить.

 

22.

Как быстрых  молний блеск, в мгновение  доставлен Сафуан в парадный двор дворца.

Там  братья в ужасе, схватив оружие, готовы были драться. Учтиво птицы поклонились,

 а Сафуан воскликнул:

-  Стойте! То сёстры наши, их увидеть можно ночью, а сейчас…

- Брат, ты ещё не знаешь, как в битве с птицами погибли близнецы! – воскликнул

Джахангир, *шамшер нацелив в гневе на  крылатые  созданья. – Месть им в ответ!

- Нет! Нет и нет! Я матери их обещал, что в мир другой отправлю без обид, и даже след

сестёр я буду защищать, пока не долетят  до царства своего, и надо разобраться…

- Да, надо! Уведи их и запри в дворцовой зале до ночи, и сразу возвратись об этом рассказать!

А мы тебе покажем растерзанных Джалиля и Джавада. И будем хоронить, - так вымолвил

Ареф, решив, что битва с птицами сейчас опасна, и лучше бдительность их усыпить.

- Ареф, ты мудр, но если вдруг они решат сейчас сражаться?- Сейд, лук не опуская,

нацелился в глаз крайней птице. Кабир мишенью взял яйцо,  копьё держа наперевес. 

- Что ж, - властно заключил Ареф, - должны мы верить брату,… и дождёмся ночи! Ты, Сафуан, веди их, и запри все двери! Там им не будет тесно…

- Нужны им женские одежды, хотя бы ткани пусть мне принесут, - и Сафуан с поклоном повёл  сестёр в большую залу, где не было окон – лишь щели узкие  и двери все с замками.

 

23.

- Что будем делать мы с яйцом? Там чудище, наверное,  таится, - спросил Навид, сжимая

в  кулаке ремень с тяжёлым  кистенём и расстояние до шага сократив.

- Постой, величина яйца - как будто там ребёнок лет пяти, с ним воевать? Нас много тут. Важнее птиц всех увести подальше от дворца и  к краю  царства, там и… -  речей своих

Ареф закончить не успел, как треснуло яйцо, и облако серебряное пыли окутало

почти всю залу. Пока чихали принцы, спрятав лица в рукава, не слышали, как тихо

рассыпались остатки скорлупы, и вот уж  на полу, кистень катая, словно мячик лёгкий,

сидит прелестный мальчик. Взглянули братья на «птенца», от изумленья охнув,

и принцам  зала для гостей  казаться стала бедной, настолько царственно светился лик

ребёнка, а черты его лица неуловимым  образом  напомнили усопшего отца.

Дитя смеялось, будто пела флейта, играясь, с шаром тяжким колотя по плиткам.

Так заразителен был детский смех, что принцы улыбнулись.  И лишь Кабир копьё держал наперевес, не веря никому и ничему, подвохов страшных от любых событий ожидая.

 

24.

Принц Сафуан, введя царевен в залу, слуге велел внести воды и фруктов, тканей тонких. Затем с поклоном удалился, обещая, что вернётся на закате. И двери запер, как просил

Ареф. Но больше из-за любопытства слуг: ведь, птицы на закате обернутся в дев нагих.

Вернувшись к братьям, был обрадован немало, увидев почти всех в игре  с ребёнком.

Он сразу понял, кто теперь в кругу смеётся, но лишь Кабир стоял угрюмым среди них.

Принц сзади подошёл к Кабиру, приобнял за плечо и тихо начал говорить ему:

- Брат, думать надо всем, какое имя дать чудесному дитя: кровь царская и голос звонкий...

Назвать ли Хамайюном? Гляди, как ласков он и как игрив,  какие силы дивные таятся

в царевиче-малютке. Что так сердито смотришь? Вечно что-то тебе при свете  мнится.

- Все заворожены птенцом, а между тем погибли наши братья от таких же взрослых птиц,

что ты привел сюда. Но что теперь нам делать с ними? Ты вечно носишься с идеями благими…

- Увидишь вечером ты сам, насколько птицы не опасны. Отставь копьё, дитя не нападёт,-

слегка Кабира Сафуан толкнул к ребёнку. Малыш взглянул внимательно на толстяка

и, улыбнувшись, протянул ему кистень. Потом поднялся, закружился, а руками,

как крыльями махал. И брызнули на пол из пальцев искры золотые, как мёд

или смола, застыв мгновенно, всех одарив чудесным  ароматом утренних цветов.

 

25.

- Что ж, братья, нам пора оставить мальчика играть,

а лучше отвести его к сестрицам в залу.

И нам начать готовиться к печали похорон, -

Ареф, остановив забаву, слуг жестом к малышу позвал.

- Мой брат, ты мудр,- начал Сафуан, -  но подождать

закат нам надо: не удастся птицам  днём

с отцом проститься в облике дочернем.  Немало

обсудить решений нам придётся, и братьев подготовить

к последнему пути достойно. Я должен вам сказать к тому же,

что брат наш, Хамайюн, остаться должен тут. Он нужен

будет царству, как опора, а я готов царевен в мир их отвести …

- Послушай, Сафуан, клянёшься ты, что новой крови

не прольётся вновь? Внизу лежат растерзанные братья,

а были самыми умелыми они в военном деле. Тут матери

и жены, дети наши тут, они погибнуть могут в одночасье!

А птицы, говорят, огнём способны всё спалить,…и властью

старшего средь вас, - Ареф обвёл всех принцев взглядом

грозным, - я велю сейчас же хоронить отца и близнецов!

А поздней ночью приведёшь к нам птиц–сестёр, тогда поладим…

может быть. Готовым будь к дороге дальней с воинами теми,

кто помнит путь к пещерам тем в горах. Двоих тебе достаточно?

- Ареф, - тут в разговор вступил Навид, - что если нам

убить всех птиц, когда они заснут? С дурманом соки дать им пить…

- Ты говоришь такое! - закричал вдруг Хамайюн, он слышал всё,

хотя сидел в сторонке, - мои сестрицы столь же беззащитны,

как ваши сёстры-люди. Вы братья нам, или враги?- он подбежал

к стоявшим принцам и возмущённо продолжал:

 - Ты, Сафуан, нам обещал, мы породнились кровью, нас поил

ты ею, и я тебе служить готов, сестёр веди же в мир другой…

- Как мальчик не по возрасту нам говорит, - Ареф умолк и посмотрел

в окно. Стояли братья молча в изумленье.  Сейд головой

качал в растерянности от всего. На Сафуана глядя, он спросил:

- Так завещанье батюшки ты выполнил, нам не сказав?

Что думать о тебе должны мы? Кто видел это кроме птиц и этого…

Птенца ты именем без нашего участия назвал. Ты шахом себя мнишь?

- Брат Сейд, и вы, мои все братья, не думал я об этом на горе,

просили девы есть, а пищу и питьё обычное отвергли, но лишь

я крови в кубок нацедил, спросите «почему?»… Решил скорее,

что надо так! И после этого мне сёстры рассказали, как преданы

друг другу были наш отец и мать их, в том измерении царица,

как ждали оба встреч и как скучали в одиночку. До самого утра

я слушал, как прекрасна может быть любовь, соединяя разные миры…

- Что ж, только ради памяти отца мы подождём заката,

когда, как говоришь ты, эти птицы девицами предстанут.

Но, …Сафуан, - Ареф обвёл рукой присутствующих, - все мы

за будущее царства отвечаем, и потому иди сейчас же в залу

с малышом и сёстрам объясняй, как хочешь, что выходить к умершим

 вечером придётся, там и решим, что делать птицам после ночи.

 

26.

Взяв за руку мальчонку, Сафуан спешит к большой парадной зале,

где птицы утомлённые дремали. Еда по-прежнему нетронутой была.

А Хамайюн с восторгом тут же бросился на фрукты.  Он ел и пил,

шумел, смеялся радостно, но сёстры глаз не открывали, будто бы без сил

они совсем остались. А вдруг их тайно отравили? Неужто рок в том свыше?

- Скажи мне, Хамайюн, царевны словно крепко спят, они нас потому не слышат?

- Нет, ослабели - в этом мире их может оживить хотя бы капля царской крови.

Там, в мире нашей матушки, она своей поила нашего отца. Родился я другим…

- Так вот чего боялась твоя мать. Они погибнуть могут? Я сейчас их напою.

Пожалуй, мне об этом надо промолчать до времени - слова ответные порою

всё могут обернуть трагедией ужасной. Я верю, что Ареф сумеет удержать

порывы мстительные братьев, но завещание отца теперь меняет жизнь мою,

Что ж делать? Тайно увести их раньше похорон? – с самим собою рассуждать

принц стал, пока надрезав руку выше локтя, он в кубок крови собирал.

- Уверен я, что ты найдёшь решение, тебя мы любим, и не надо крови много,

способна быть лекарством одна капля,… смотри, уж сёстры оживают! Строгий

брат Ареф сюда спешит проверить, жив ли ты.  Дай рану мне,- на рану дунул

Хамайюн, и рана затянулась. А Сафуан стал каждую царевну поить из кубка.

И верно: капнуть в клюв хватило, чтоб птицы вздрогнув, сразу же очнулись.

 

27.

- Что, Сафуан, - стремительно войдя, Ареф спросил, - расскажешь? Удалось

тебе поговорить с царевнами такими?

- Я помогу перевести, - вмешался Хамайюн,- на человеческий язык ответы,

пока все сёстры – птицы, но имя ты моё произнеси, иначе мы пока не братья.

Я старше «лет пяти», чем ты предполагаешь,  но в этом мире телом  не дорос

до права среди вас участвовать в сражениях, однако, в разговоре этом

тебе не обойтись без перевода на иной язык твоих вопросов.

- Да, брат мой Сафуан тебя назвал удачно, тебе подходит имя Хамайюн, и зваться

всеми будешь так, но расскажи нам о царевнах. И, может быть, тогда мы разгадаем

причину смерти батюшки внезапной. И тайну завещания узнаем до конца.

 

Пока Ареф и Сафуан устраивались на коврах, все птицы собрались вокруг меньшого

брата и что-то быстро щебетали. Серьёзным стал малыш. Сияние его лица

из золотого стало бледно-голубым. Потом сердечная улыбка дружбы появилась снова.

- Мне сёстры говорят, что в мире том у нас два брата есть. Любя сердечно мать,

боготворя отца, они сердились сильно, когда родители надолго пропадали. Лишённые

внимания родни, искали дети путь, куда родители могли уйти, чтобы позвать

обратно их  ко всем, кто любит их… До свадьбы царство процветало, но кто ж мог  знать,

что прилетит однажды  волшебный беркут-великан, который  ночью шахом обернётся?

Был прежних женихов всех краше, ароматом дивных слов царицу молодую он пленил,

потом и весь народ, и все живые существа ему служить готовы были. Рассвет прольётся,-

облик человека пропадал, шах бдительным орлом, небесным стражем над страной кружил…

- Постой, отец наш никуда отсюда надолго не отлучался, - Ареф в недоумении

глядел на Хамайюна, - тут много дел, страна большая, и много тут его детей…

- Отгадка видится простая: возможно, там и тут по-разному текут потоки времени.

Где тот портал, где мира два соединились? Не знаю я, но могут сёстры от сетей

нависшей смерти не уйти, коль быстро не позволите им улететь в родное царство.

Тут живы они только кровью Сафуана,…но знать и вас мы все безмерно рады.

- Ты кровью их поил опять? – Ареф воскликнул возмущённо. А птицы распахнули

крылья, как если юношу бы надо защищать от нападения родного брата.

- Ареф, мать этих птиц поила своей кровью нашего отца, пока он в той стране гостил.

Так странно всё сложилось меж мирами, но я царице обещал, хотя теперь я понимаю,

что друг без друга после первого глотка они прожить бы не сумели. Теряют много сил

тут наши сёстры – кровь моя им, как лекарство. Ты тоже мог бы им помочь и остальные

братья, пока мы всех царевен не отправим в их страну, - порывисто ответил Сафуан.

- Тогда я жду тебя с царевнами у тела нашего отца. И Хамайюн нам нужен будет.

А завтра утром вы отправитесь к пещерам. И с вами двинется колдун – он камни

будет раздвигать. Пусть птицы вас несут туда – так будет очень быстро. А теперь,-

Ареф взглянул на мальчика, стоявшего среди сидящих птиц, - как равный равному,

скажи мне, что умеешь ты, в чём видишь миссию свою ты в нашем мире?

- Ещё не знаю до конца я всех способностей своих, но я могу лечить, могу послом

для стран других побыть, мне языкам не надо обучаться – с рожденья  знаю все…

- Что ж, для начала хорошо, а скоро как расти ты телом будешь, чьим временем измерить?

- Не знаю я сейчас ответа, как на закате сёстры девами предстанут, их и спроси.

- Пока ты оставайся тут, мы с Сафуаном  вас оставим. Пойдём, брат, остальные ждут…

 

28.

Вернувшись к братьям, принцы начали рассказ. Но верить в это остальные не спешили.

- Итак, без царской крови, - начал Джахангир, - слабеют птицы? Но завещание касается

лишь нас! Тогда собрать кровь каждого нам надо в чашу. Так уравняем всех, лишив

случайность править будущим надолго. Ты должен согласиться, Сафуан, что эта стая

птиц-сестёр нам принесла несчастий много. Пусть чашу подадут, я достаю кинжал…

- Мы все готовы кровь отдать теперь, но только ради процветанья царства. Совсем не жаль

созданий этих, но нам за трон нельзя начать между собой сражаться, - сказал Навид.

- К тому же есть другие братья, пусть и малы ещё, да Хамайюн не прост, - Ареф добавил.

- Кровь им нужна при каждом превращенье, теперь мы знаем, что одною каплей сыты

они с восхода до заката, но вечером и утром чашу с нашей кровью надо им доставить.

А завтра, раз Ареф мне то велит, готов я их один сопровождать до самого портала, -

тут Сафуан умолк и посмотрел внимательно на всех, - но надо ль сёстрам говорить

о том сражении в пещерах, где птицы растерзали принцев? Возможно, это стражи…

- А, может быть, то были сыновья царицы?- угрюмо вслух Кабир стал рассуждать,-

тогда не миновать беды! Как поведут себя днём птицы, сейчас узнать об этом важно…

- Проговориться могут во дворце. Сегодня ж ночью надо их вести к отцу проститься,

но пусть тела погибших близнецов лежат отдельно, к утру всех уведём в сады,

и пусть оттуда улетают. Четыре воина и наш колдун с тобою, Сафуан, пойдут, -

Ареф всегда последним говорил, - нам дорог ты, а Хамайюн посажен будет под замок,

пока не возвратишься жив и здрав. Потом и будем шаха выбирать…

Договорились все до сумрака оставшееся время тела готовить для прощанья и молчать:

народ неведомым нельзя пугать. Хоть слухи разные неслись, пусть видит каждый,

что всё идёт положенным порядком, обычаи все святы,… и важно также соблюдать

закон во время скорби от утраты. Дворец был встроен в стену  горного плато,

стелился ниже город, со стороны другой к могилам предков выбит спуск крутой

ко входу в низкие пещеры. Там ветер западный дремал и охранял покой всех душ.

Готовы были шкуры молодых быков, и ткани дорогие для тел, спускаемых в проём.

В пещеру Тишины, где находились царские останки, доставили без слов, что нужно

для пути бесследного в Безмолвные миры. А опускать тела в пещеру полагалось днём.

 

29.

Как только солнце удалилось с небосвода, собрались братья у дверей парадной залы.

Открыли разом, ожидая и нападения и визга дев в испуге. Но перед ними в полумраке

стояли молча сёстры, схожие лицом, как близнецы, и столь прекрасные, что, как маки

покраснев, застыли принцы. У дев глаза светились, как прозрачный мёд, струились волосы ручьями золотыми поверх накинутых плащей, в чертах угадывалось сходство

с шахом, и ничего от птиц в них не осталось. Лишь выше на голову  ростом были.

Опомнился быстрее всех, конечно, Сафуан и, обернувшись к братьям, попросил:

- Давайте чашу, мы должны их напоить. Иначе быстро ослабеют… Где же Хамайюн?

- Он спит, малыш ещё, - одна из них сказала, как будто струны на танбуре  зазвучали.

- Теперь я понимаю нашего отца, - шепнул Навид Арефу, - мне было времени бы мало

и ночью для подобной красоты. Зачем нам отпускать их? Капель крови мне не жаль…

- Молчи, а то жена твоя за щедрость этакую не простит, да ты не шах, чтобы иметь жён

не одну… И по отцу мы кровные, хотя…струну внутри они мгновенно взглядом задевают.

Вот чаша, - он возвысил голос, - каждый кровь свою в неё для вас прольёт, затем к отцу

проводим вас проститься. Скорбим о вашей матери мы столь же, и скорби ночь должны

мы посвятить. Пусть Хамайюн досмотрит свои сны, простится утром он успеет, но вы

с восходом улетите и понесёте слуг и Сафуана до тех пещер, где есть проход в ваш мир.

- А разве тут тела не исчезают? У нас рассеиваются после вспышки света. Мы думали,

что нашего отца мы не увидим никогда, нам мать давала видеть чрез себя, как счастливы

они столетиями были. Мы уважаем ваш обычай, идти готовы с вами и печально говорить …

 

30.

 И двинулась процессия чуть слышно сквозь комнаты и залы до подземных переходов,

чтобы никто царевен не увидел. Тела лежали в помещениях прохладных: отдельно

шах от сыновей его. Последних поместили много дальше. И освещались мягко своды

коридоров свечением от дев, - такое волшебство смущало принцев, а появление

всей царственной семьи врасплох застало пару слуг у тела шаха. Поставили их сторожить

у входа в комнату и медленно пошли вокруг  высокого стола с умершим. Окружив,

все встали, голову склоняя. И вдруг запели сёстры, словно чистая река весной спешила

небу возвестить, что радуется обновленью вод, - так мощны и красивы были голоса.

Казалось, что на  лик отца спустилось нежное сияние покоя, и чуть помедлив, отделился

от плоти призрак,  в изголовии зависнув. В стене за ним как будто света золотого полоса

возникла, сквозь неё  прошла и встала рядом призрачная дева. Пока вся песня не была

пропета, они внимали дочерям и улыбались. А принцы, оробев, молчали в изумленье.

Вот звук последний медленно погас, растаяли фигуры, и только тишина шепталась

о чём-то с факелом на каменной стене. Ареф очнулся первым:

- Да, признаём в вас царственную кровь. Пусть позже, -  вас готовы все мы проводить  

с охраной до страны, где девы вы и днём. Но должен знать народ, что будем хоронить

отца всей царственной семьёй, и потому на эти дни здесь оставайтесь.

- Ареф, бояться будут люди сильно, как только  птичий облик примем, – заговорила

старшая сестра, как будто с трепетом запела струна танбура. – Решение твоё нас радует,

но всё же вашу кровь придётся пить два раза в сутки.

- И к тому же, - раздался голос от дверей, - нам с братьями проститься надо…- то Хамайюн

вошёл. – И почему меня с собою не позвали? За вами крался я тайком. Пока  звучали голоса, заснули слуги, я прошёл вперёд и там нашёл ещё два тела…

- Ты непослушен, - буркнул Джахангир, - тебя мы завтра пригласить хотели…

- А кто, скажите, братья, нам, лежит в соседнем помещенье? – спросила тут сестра другая

(как  кто-то тронул инструмент умелою рукою музыканта), – Там воины из свиты?

- Нет, - начал Сафуан, - там наши братья, и Смерть достойнейших вдруг стала  выбирать…

- О, небо! Как они погибли? – воскликнули все сёстры разом. И показалось: звон взвился

под своды и разбежался по туннелям  подземелья  эхом странным.

- Пройдёмте все туда, - Ареф, угрюмо братьям сделав знак молчать, продолжил:

-Их все любили за отвагу, за то, что наше царство от врагов надежно было под охраной.

 

31.

И вереницей молчаливой все двинулись до комнаты другой, где мёртвые тела

лежали под  тяжёлой тканью  добычей будущего тленья. Принц старший начал строго:

- Вовлечены они в сражение, не зная тайны двух миров. Судьба коварною была…

Джавада птица растерзала сразу, Джалиль от ран смертельных умер по дороге…

- Но знали лишь отец и мать о переходе том в горе, как принцы оказались там? -

с волнением спросила старшая царевна, - мы знаем, что никто в стране  пути не ведал.

- Не ведал? – закричал Кабир. - Но вы же знаете, где он! Там, где в пещерах непогоду решили братья переждать! Случись сражение на поле, то птиц они бы победили!

- Вы «знаете», - его прервал Ареф, - а как? Нам Сафуан сказал, что сбросили при нём

вы скорлупу, так разве ваша птица-мать могла общаться с неродившимся птенцом? Или…

-  Ареф, я понял, - перебил Навид, - как видно, все птенцы об этом знали. Ведь, рассказали

нам, что есть два «брата», возможно, о пещере той царица-мать шепнула этим монстрам…

- Хотите вы сказать, что наши братья с вашими сражались? – в отчаянье взмолились сёстры.

- А как иначе нам картину смерти воссоздать? – угрюмый Джахангир, не поднимая глаз,

сказал: - Неведомо нам, что причиной ссоры было, когда Джавад прошёл через портал.  

Но вслед ворвались птицы и брата  в клочья разодрали, Джалиль с другими воинами стал

обратно гнать орлов, и, защищая тело брата, со Смертью долго танцевал в последний раз.

- Нет, это невозможно, наши братья признали тот бы час родство, они без матушки скучали,

и что могло поссорить всех  так сильно?

- Наш лекарь о злодействе в ранах говорит, - Ареф, стараясь быть спокойным, слово взял, - вот почему мы всё-таки проводим утром вас в портал, его потом закрыв. Ни в чём вас

не виним, к тому же не пристало обижать прекрасных дев…сестёр, - добавил, видя

слёзы в их глазах,- но убедиться мы должны, что вы прошли в свой мир, а Хамайюн

останется  у нас,- так  завещала ваша мать. На крыльях понесёте нас, согласны?

- Я не хочу! – Кабир глядел с негодованьем, - чтобы меня несли девицы, словно масло!

- Они же в нашем царстве птицы, ты боишься? – и Сафуан  чуть хлопнул брата по плечу.

- Я ненавижу их! Пускай летят, а я останусь тут стеречь вот этого птенца, - но, глянув

на мальчишку, он осёкся. Хамайюн стоял у мёртвых тел и плакал. И слёзы стыли золотом

на каменном полу. Тут сёстры вновь запели столь печально, что принцы вспомнили

про долг и молча стали кулаком по сердцу бить, пока не смолк высокий звук под сводом.

 

32.

- Что ж, кроме Сафуана, кто полетит ещё? – Ареф обвёл всех братьев взглядом.

- Я полечу, - Навид и Джахангир откликнулись почти мгновенно.

- Тогда ещё наш лекарь, слуги пусть провизию готовят. Поднять вы можете по человеку?

- Конечно, только дайте нам проститься с Хамайюном, но…не здесь, - сестра смиренно обратилась к принцам, - ведите нас, откуда полетим. Простились мы с родителями, братьев

проводили в последний путь, надеемся, что царствам нашим впредь не доведётся воевать.

 - Тогда из подземелья поспешим в сады, что выше крыш дворца. Там, слов пустых не тратя,

простимся все и полетим, пускай отправят для пути обратного нам лошадей и слуг.

Кабир, будь Хамайюну настоящим другом и братом ласковым. Ты, Сейд, следи,

чтоб ничего дурного в царстве не случилось  за эти пару дней… - умолк Ареф и, повернувшись, вышел первым. Согласно, молча и печально  потянулись все за ним.

 

33.

Меж тем колдун и слуги собрались, как им велел Ареф,- на самой отдалённой из террас.

Ещё когтей ночь с неба не сняла, но власть свою была готова передать в ближайший час,

и царская семья шла быстрым шагом из дворца до края сада, где прощанье состоится.

Светились вновь царевны по пути, дивилась молча стража, видя замкнутые лица

идущих принцев. Вот, наконец, на верхнюю террасу, где их ждали, все поднялись.

Ареф распорядился средь слуг остаться колдуну, велев плащи, еду и бурдюки с вином

сложить в корзины. Как только слуги удалились, принц старший начал говорить:

- Кабир и Сейд, давайте отойдём, дам указания я вам, как в эти дни, что нас не будет,

народ готовить к церемониям печальным. А вы, царевны, с Хамайюном попрощайтесь.

Колдун не сможет нагадать, увидитесь ли вновь, но обещаю малыша беречь, как брата,

или даже сына. Восток светлеет, надо улетать, чтоб нам вернуться вовремя обратно.

 

Царевны брата окружили, и каждая ему шептала особые и странные слова, и, обнимая,

утирала сквозь улыбку слёзы. Тут с неба брызнули лучи, царевны вспыхнули и в стаю

орлиц сверкающих, огромных, величавых вмиг обернулись, принцев поражая.

А Хамайюн собрал свои слезинки золотые на ладонь, как горстку бисеринок ценных.

Малыш дал каждой из сестёр взять клювом несколько, а остальные сдунул.

Тут каждая из птиц  перо, из шеи выдернув, в ладошку мальчика вложила. Шнуром

их вместе обвязав, малыш привесил  к поясу мерцающий «букет» и поклонился:

- Теперь нужна моим сестрицам ваша капля крови, иначе до пещер не долететь.

 

34.

Колдун все понял и достал высокий кубок. Все принцы, руку наколов, собрали

кровь. Ареф, спеша её отдать, сказал:

-  Спроси сестёр, брат Хамайюн, как нас нести они решат?

-  Меня просили передать, что полетите, сидя на спине, - он обернулся, - тут зачем колдун?

-  Скончался принц Джалиль от злого наговора, ему я раны залечить сумел бы, но,-

с поклоном в разговор вступил колдун,- проклятья странная печать лежала на крови.

Что знаете о том?

- Нет, не сейчас мы будем это обсуждать, а как в пещеры прилетим. В дев к ночи птицы превратятся,- всё узнаем, - прервал его Ареф, - он с нами полетит. И быть корзинам

на спине или в когтях шестой из вас, ведь  долог путь, нам тоже надо будет подкрепиться.

Кабир и Сейд, до встречи! Вы справитесь за сутки-двое, нас к ночи третьих ожидая.

 

Принцы обнялись, и пять прекрасных птиц присели, люди взобрались на спины, шестая

в лапы забрала корзины, все взлетели. Стая покружила над горой с дворцом и унеслась.

 

35.

- Ты, Хамайюн, пойдешь сейчас же под замок, - Сейд начал, - так всем будет безопасней.

- Коли захочешь есть иль спать, - Кабир продолжил, - то тебе все предоставят. Но гулять

свободно по дворцу не будешь, готовить похороны надо, и всему народу знать полезно,

что все обычаи, которым следовал отец, соблюдены. Нам всё успеть необходимо.

- Но братья, вам помочь могу, я не младенец несмышлёный…

- А кто же ты? Тебе лет пять, таких сестёр и братьев  тут ещё с десяток. Да, ты умён,

но все права с другими надо соблюдать, - Сейд Хамайюна приобнял, - к тому же

после похорон нам шаха выбирать по завещанью,… тут каждый взрослый будет нужен.

Но это объяснять тебе ещё сложнее.

- Ну, что ж, ведите, - улыбнулся Хамайюн, - хотя мне жаль, что вы не доверяете судьбе,

я обещаю быть послушным и буду возвращенья принцев ждать.

И быстрым шагом братья поспешили во дворец. А солнце продолжало свой привычный бег.

 

 

/продолжение обязательно будет, но нескоро/

Статистика

Просмотрено гостями: 

1720

Просмотрено пользователями: 

16

Нравится